Поиск
Озвучить текст Озвучить книгу
Изменить режим чтения
Изменить размер шрифта
Оглавление
Для озвучивания и цитирования книги перейдите в режим постраничного просмотра.

Глава вторая. ПЕРИОД ОБУЧЕНИЯ МЕДИЦИНЕ

Надо стараться все делать хорошо:

плохо оно само получится.

Андрей Миронов

За период работы на стройке я почти полностью подзабыл математику, и потому нужно было выбирать нематематический вуз. Остановился я на медицинском, лечебном факультете, хотя особого призвания (оно появилось позднее) в то время не чувствовал. Поступил, хотя конкурс был немалым. Выяснилось, что многое нужно зубрить. На первом курсе много раз безуспешно сдавал зачет по остеологии (по костям), в которых каждый бугорок, каждая неровность, каждое отверстие, каждая выемка или бороздка имели свое название по латыни. Мы же тогда не понимали, что это места прикрепления конкретных мышц и связок, прохождения определенных сосудов и нервов, и потому нужно было именно зубрить. Наконец мне надоело, я забрал домой все мелкие косточки и мог потом описать каждую с закрытыми глазами. Примерно то же самое было с фармакологией, поскольку нужно было зубрить все препараты, виды их применения и дозы. А когда я окончил институт, некоторые из них уже не применялись, и мне было жаль затраченного времени. Вот если бы нас учили клинически мыслить и тому, какие группы препаратов (а не только их конкретные наименования) следует применять в том или ином случае, мы бы были лучше подготовлены к самостоятельной деятельности. Это нужно учитывать и при нынешнем обучении студентов-медиков. Медицина развивается, появляются новые возможности, технологии и препараты, но основные клинические постулаты меняются не так интенсивно. Мне нравилась латынь (я приобрел даже дополнительную литературу), и до сих пор помню много выражений и поговорок. Конечно, раньше не только латынь, но греческий и другие иностранные языки изучали по-настоящему в гимназиях, так, чтобы на них можно было читать, писать и изъясняться, о чем я мог судить на примере своей бабушки. На латинском языке знал множество пословиц, поговорок и выражений, которые мне помогали (в случае необходимости) проникать в рестораны и отели города. Идешь мимо швейцара и сыплешь поговорками: «Gutta cavat lapidem, non vi sed saepe cadendo» (некоторое видоизменение из «Послания с Понта» римского поэта Публия Овидия Назона), «Morbinon eloquentia, sed remedius curantur (Авл Корнелий Цельс), Homo sum, humani nihil a me alienum puto (драматург Публий Теренций Афер), Non est medicina sine lingua latina и т.д. Помню броскую и справедливую надпись по латыни на нашем анатомическом театре: Hic locus est, ubi mors gaudet succurrere vitae (воспроизвожу по памяти), которая в переводе звучит красиво: «Это место, где смерть помогает жизни!».

Учился легко. Практиковались на трупах, препарируя их в соответствии с темой занятий. Проблемы возникли позже. Непросто все у меня складывалось на кафедре микробиологии. Заведовал кафедрой профессор С. Дьяченко, западенец, говорящий только на западно-украинском языке, который меня несколько раз вызывал к себе из-за пропусков и отработок, но я был занят. Зная отношение к себе, перед экзаменом я в библиотеке КПСС (аналог московской Ленинки) знакомился с первоисточниками, но успел подготовиться только по половине материала. На экзамене я шел последним, и вся группа осталась ждать, ведь я мог получить от двойки до пятерки. А заведующий кафедрой, после того как я блестяще ответил на первые два вопроса и что-то промямлил по остальным, стал мне рассказывать, что недавно из Москвы он привез всего Хэмингуэя и спросил, что я читаю. Я ответил, что в последнее время читаю только микробиологию, на что он расхохотался и поставил четверку.

Но самые крупные проблемы возникли, как ни странно, с английским языком. Нужно было факультативно готовить к сдаче десятки тысяч знаков, и все нормальные студенты постепенно их сдавали. Я же решил сдать их сразу, в один присест. Ближе к экзаменам подготовился и сдал. Но преподаватель по фамилии Кроцевич (по прозвищу Мочеточник, с узким и сморщенно-печеным лицом) заявил, что решил у меня принимать только по 5 тыс. И за оставшиеся до экзаменов дни принял у меня всего 35 тыс., половину из положенного. У нас на курсе был мастак по подделыванию подписей, и мне он сделал справку о зачете по английскому языку. К экзаменам меня допустили, но я из-за ежедневных поездок для сдачи тысяч не успел к ним как следует подготовиться. Открыл толстенный учебник по патологической физиологии и успел прочитать только названия глав. Вел группу у нас аспирант третьего года обучения. Он попросил группу прийти пораньше, ибо академик, принимающий экзамен, должен был куда-то уехать. Мы пришли, и нормальные студенты выбирали себе один из двух-трех экзаменационных билетов. Я же перебрал все и остановился на том, о чем я что-то когда-то и где-то слышал. Потом аспирант подходил к каждому, интересуясь, что из четырех вопросов неясно. Мне же он ответил на все четыре вопроса. Я добросовестно все записал. Прибыл академик, начал принимать, но все время поглядывал на часы. Потом попросил аспиранта помочь ему в приеме экзамена. Я быстренько собрал свои записки и сел к аспиранту, повторив слово в слово его слова, поскольку ничего другого вспомнить не мог.

Для продолжения работы требуется Регистрация
На предыдущую страницу

Предыдущая страница

Следующая страница

На следующую страницу
Глава вторая. ПЕРИОД ОБУЧЕНИЯ МЕДИЦИНЕ
На предыдущую главу Предыдущая глава
оглавление
Следующая глава На следующую главу